Часто рассказывают, что в Талмуде есть законы о башне, летающей в воздухе. То ли это абстрактные законы, то ли законы на будущее, когда изобретут такую башню, во всяком случае, звучит эффектно.
Теперь ИМХО мы имеем случай обсудить такую башню на текущем ежедневном листе – Мегила 23А и Тосефта того же трактата глава 3:
ת»ר הכל עולין למנין שבעה ואפילו קטן ואפילו אשה אבל אמרו חכמים אשה לא תקרא בתורה מפני כבוד צבור
Учили Мудрецы: все могут быть в числе семи [вызванных для чтение Торы в синагоге по свитку в субботу], даже малолетка, даже женщина, но сказали Мудрецы: женщина не будет читать Тору из-за чести общества.
Данное место порождает такое количество вопросов, что можно изумиться, даем некоторые.
1. Цитата из Тосефты (хуже чем Мишна, но лучше, чем Барайта), но какова исходная формулировка? Печатное издание приводит несколько.
2. Есть ли разница в формулировке в более ранней Тосефте и более поздней Гемарой (тогда там Барайта)?
3. Если разница есть, означает ли это изменение исходного закона?
4. Каково происхождение обычая читать Тору?
5. Подвергался ли обычай изменениям?
6. Существуют ли синагоги с разными обычаями чтение Торы?
7. Были ли ситуации, когда женщина все-таки читала Тору? Как во времена Гемары, так и позже?
8. Чтение Торы в синагоге – личная обязанность или общественная?
9. К какой заповеди восходит обязанность читать Тору?
10. Что точно означает выражение «честь общества»?
11. Только ли из-за чести женщину не вызывают?
12. Изменяется ли со временем область, где есть «честь общества»?
13. Может ли общество поступиться своей честью?
14. Существуют ли принципы, могущие вступить в противоборство с принципом «чести общества»?
15. Играет ли роль, что в наше время читает не вызванная персона, а специальный чтец?
16. Изменяется ли вообще закон алахи и влияет ли на него изменения в жизни?
17. Какова роль людей в установлении закона алахи?
18. Какими соображениями пользуются в ответах на вопросы по алахе?
19. Играет ли роль, что одни категории граждан решают за других?
20. Почему это актуально?
Подробное обсуждение этих вопросов требует много места, даже в моей небольшой личной библиотеке есть несколько. Вот, например, издание «Women and Men in Communal Prayer: Halakhic Perspectives» , странным образом, авторы ее все на «ш»: Шпербер, Шапиро, Шохетман, Шломо Рискин, они же все и на р: раввины.
Предисловие, правда, написала доктор Тамар Росс, но она вообще женщина, пусть скажет спасибо, что до предисловия допустили.
Легко понять, что сконцентрировать в одной статье целую библиотеку на удастся. Упомянутая книга написана в виде дискуссии, как в суде, тем более, что некоторые авторы работают адвокатами. А говорит, затем Б возражает, потом А делает ответную реплику, а затем Б делает маленький ответ на реплику. В данном случае, к тому же прения двойные – с каждой стороны по два дискутанта. Немного ощущается эффект хорошего юриста, которые может своей речью убедить кого угодно в чем угодно. Пока читаешь одну сторону, кажется ясно, что верно. Но потом обратная сторона тоже звучит убедительно.
Другой интересный эффект – сильно ощущается, что каждая сторона по возможности изображает объективность, мол, её точка зрения выходит сама собой почти против воли автора из «объективного и беспристрастного анализа» источников. Как в романе «Воскресение» описывается разбор дела в апелляционном суде. Решающим был голос судьи, который прекрасно понимая, что присяжные ошиблись, делает вид, что ничего не знает, и отказывает в апелляции, потому что недостаточно формальных поводов. И только время от времени высказывания типа «как можно объяснить такую тенденциозную интерпретацию у оппонента, кроме как желанием не дать…» ( неважно, что).
Но давайте отвечать по вопросам. И присяжные входят с довольным лицом: «Хоть убил, — говорят, — не виновен ни в чем!»! (с)
1. Вопрос об исходной версии Тосефты разобран известны исследователем Тосефты Саулом Либерманом
2. Он же ответил на вопрос, отличается ли Барайта от Тосефты. Судя по всему, да. По-видимому, Барайта устрожает по отношению к Тосефте.
3. Возможно, что и изменение от более старого источника к более новому отражает и изменение практики. Какова была практика древней синагоги – вопрос достаточно непростой. Ясно, что женщины там были, так Палестинский Талмуд (Берахот 5:4) говорит, что если в зале одни коэны, они благословляют женщин и детей. В более позднее время на женских могилах можно было прочесть титулы mater synagogue, archisynagogissa и др. К тому же археолог Сафрай, а за ним и некоторые другие, утвреждали, что не нашли в древних синагогах разделительной стены, так что они выглядели, должно быть, непривычно для нас.
4. Традиция считает, что обычай чтения Торы был введен самим Моше Рабейну, в шаббат, понедельник и четверг, чтобы не прошло трех дней без того, чтобы человек не пережил в миниатюре Дарование Торы. Читало не менее трех человек.
Далее традиция утверждает, что позднее чтение было расширено во времена Эзры. Было ведено семь чтецов для Субботнего чтения, хотя и вряд ли те разделы, что сегодня. Историки считают описание чтение Торы Эзрой достаточно аутентичным, вероятно, чтение было и в Вавилоне до того. В более ранних книгах Танаха описано одно чтение – перед царем Иошияу.
5. Изменялся ли обычай – да, конечно.
6. Существуют ли синагоги с разными обычаями чтение Торы? В Земле Израиле и в Вавилоне читали разные куски Торы, да и сейчас иногда разделы не совпадают в Израиле и заграницей. Кроме того, есть и другие отличия – показывают Тору до или после, как устроен свиток. В Венеции свиток как у ашкеназов, а читают как сефарды – вертикально. Но отличия относительно маленькие, главное отличие – произношение.
7. Читала ли женщина в древности («до барайты») – неизвестно. В более позднее времена встречается респонса Махарама из Ротенбурга, что если налицо одни коэны, вызывают женщину. Возможно, вызывали в частных кворумах. Один из авторов книги цитирует экзотическую респонсу, что женщин когда-то вызывали, и они выходили с полузакрытым лицом, но потом убедились, что это вызывает у мужчин похоть, и перестали. Трудно сказать, запись это опыта или историческая реконструкция.
8. Чтение Торы является явлением общественным, с этим, более или менее, согласны все, это мнение Рамбана.
9. Постановления об общественном чтении Торы Моисея и Эзры – хорошо, но все-таки, какую заповедь они прозваны выполнить? Вопрос этот не совсем простой. Прежде всего приходит на ум, что это заповедь изучения Торы, хотя сама процедура и результат не очень похожи на изучение Торы. Ответ такой возможен, однако.
Другая точка зрения, что чтение Торы – общественное действие, производимое от заповеди акхель (Второзаконие 31:9-13), при которой все части населения стекаются в Иерусалим на чтение Торы. В этой заповеди, однако, мужчины и женщины равны, поэтому и т, и другие должны обеспечить чтение Торы в городе, равно как и слушать (Маген Авраам).
Многие рассказывают, как ощущают особый душевный подъём как следствие вызова к Торе, независимо от содержания и насколько его поняли. Вот что пишет об этом рав Й.Д. Соловейчик в эссе: «Основа этого постановления не проистекает из заповеди изучения Торы, а из заповеди делать людям добро. Люди стремятся к Торе и душа из иссыхает без неё… Осознав это, мы поймём почему постановили читать Тору каждые три дня. Если речь о выполнении заповеди заняться Торой, надо было бы каждый день… чтение Торы призвано преодолеть страдание душевой жажды, происходящей о отвлечения от Торы… за период меньший чем три дня человек ещё не погружается в страдания от духовной жажды» («Уроки в память о моем отце»).
А вот мой малый вклад – если посмотреть в Тосефту в обычном виленском издании, моьно увидеть комментарий «Хасдей Давид» — «Если женщина поднялась к Торе сама, ее не отгоняют, потому что по исходному закону она входит число чтецов, и имеет обязаннность слушать Тору, как имеют её и мужчины». Неожиданно открывается возможность, чтобы женщина поднималась к Торе сама, а обязанность у нее тоже есть.
10. Что такое «честь общества»? В иудаизма довольно значительная роль отводится понятию «кавод», что может быть иметь оттенки с некоторым трудом передаваемым в переводе: достоинство, почет, честь и слава. Писатель Андрей Битов описывает, что его дядя женился на еврейке, с большим уважением описывает её как замечательного человека и врача, и отмечает, что она принесла в семью еврейское слово «ковод» — если приходит старый родственник или родитель, надо посадить его на лучшее место , сделать ему «ковод».
Почет/честь оказывается обществу, Торе (на той же странице Гемары, царю и др). Существует так же важное понятие «достоинство человека», которое даже иногда пересиливает заповедь Торы.
Так какое же здесь достоинство? Если считать, что чтение Торы есть изучение Торы, моьно легко объяснить, что достоинство есть выполнение заповеди тем, кто обязан, то есть, мужчинами (хотя изучение Торы из уст женщины будет тоже изучением Торы).
Если же чтение Торы есть общественная заповедь типа акхель, приходится предположить, что поскольку все делалось, в основном, мужчинами, появление женщины-чтеца толковалось бы как то, что в данном сообществе мало грамотных.
Такое толкование, однако, плохо подходит для нашего времени, когда, наоборот, отсутствие женщин в правительстве/ правлении фирмы считается подозрительным — нет ли и тут мужского шовинизма?! И наоборот, все знают, что и женщинам следует давать сколько-нибудь почета. Да и изучение Торы в каком-то размере, если уже не обязательно, то сильно рекомендуется и женщинам.
Особенно странно это было бы в наше время свете того, что на самом деле читает специальный чтец, обычно один на всех.
11. Практически все понимают барайту так, что только проведенное соображение мешает вызвать женщину, больше ничего. Рав Иеуда Хенкин подчёркивает, что другой причины нет, а та, что есть, ослабела. Он опасается только делать изменения и отклонения.
12. Изменяется ли «честь общества»? Некоторые законоведы пытаются интерпретировать «честь общества» как «честь Торы», и тогда получается, что запрет на вызов женщины абсолютен. Интуитивно это кажется крючкотворством прокурора, так как интенция ясна, а базы мало. Другая точка зрения, что «честь общества», очевидно, меняется, никому не зазорно учиться по книгам Нехамы Лейбович, благословенной памяти, и даже у нее самой, пока она была жива. Ушли в прошлое представления, что почет женщины подразумевает сидение дома, потому что в суде на нее будут смотреть и др. Женщины не особо сидят дома и даже сами иногда выступают в качестве адвоката религиозного суда.
Наоборот, многие ощущают необходимость постоянно подчеркивать разность полов и предположительные следствия из этого как нечто устарелое и даже унизительное. Что за честь общества, когда часть общества унижают?
13. Может ли общество поступиться честью? В обычном понимании – да. То есть повесить на стене бумагу, мы мужчины синагоги Х добровольно отказываемся от преимуществ, которые нам дает закон Талмуда. Аналоги уже существуют в области наследования.
Если, однако, речь идет о «чести Торы», которую унизит женщина своим чтением, отказаться нельзя.
Другое возражение в Талмуде Шоттенштейна – тогда в разных синагогах будут разные обычаи, и что добились Мудрецы своими постановлениями? На это, впрочем легко ответить, что обычаи и так разные. А постановление было для старинных патриархальных обществ, которые уходят в прошлое.
Один из авторов книги, упомянутой выше, рав Рискин, ИМХО несколько комично доказывает, что раз Мудрец так постановили, ущемления достоинства женщины быть не может. Хм. Они же сами неоднократно излагали свое отношение к женщине, зачастую предвзятое и несправедливое (например, здесь).
14. Шпербер вдвигает противоборствующий принцип «достоинство человека» против принципа «честь общества». Постепенно люди осознали, что дискриминация есть унижение, и ощущают это довольно остро, будь это дискриминация меня самого на мехмате как еврея или женщины в синагоге (даже членство в совете синагоге уже на моей памяти закреплялось через Верховный суд) . Достоинство человека – принцип сильный, возражение Рискина приводились выше.
15. Наличие специального чтеца делает почет ещё более абстрактным. Ведь мужчины фактически уже согласились на полный позор, что читать умеет всего один человек! Дальше уже ехать некуда, поэтому кого вызывают уже не особо важно,особенно, если мы считаем, что налицо общественная заповедь типа акхель. Рабби Иеуда Хенкин ссылается в этом на своего знаменитого деда Элияу Хенкина, что возражение барайты более не действует. На практике, однако, он не хочет давать разрешение, опасаясь скатывания общины, не могу сказать, куда именно, ведь алаха скатится вместе с ними.
16. Изменяется ли вообще закон алахи и влияет ли на него изменения в жизни? Это вопрос очень идеологический важный. Очень многие категорически утверждают, что закон алахи не меняется, хотя очевидных примеров обратного много. Но тогда они говорят, что не алаха, в сущности, изменилась, а мир. ИМХО, что в лоб, что по лбу. Если раньше можно было дать гет через посланца, а потом этот гет отменить, пока он едет, но раббан Гамлиэль Первый запретил это, значит, закон изменился.
17. Какова роль людей в установлении закона алахи? В итоге, личность и характер законоведа играют роль. Не случайно мы видим систематические расхождения между, скажем, Шамаем и Хиллелем, рабби Иеошуа и Элиезером и др.
18. Какими соображениями пользуются в ответах на вопросы по алахе? Уже Талмуд приводит много примеров «тиккун олам», то есть изменение законодательства для улучшения мира. Вот тут надо осознать, что необходимость исправления назрела, потому что синагога де факто игнорирует важные накопленные моральные принципы, что людей оценивают по их достоинствам, а не по рождению. Поэтому глядя на все многочисленные дискуссии вокруг женского вызова к Торе, иногда думаешь, что видишь какой-то заговор юристов – непрерывно цитируются средневековые источники и подчеркивается, что всегда было так. Но ведь ясно, что наши ценности сильно отличаются от ценностей людей прошлого, и не так важно, что когда-то Махарам своей властью ослабил права женщин, а важно, как творить справедливость сейчас.
19. Играет ли роль, что одни категории граждан решают за других? Конечно, при всем добром отношении судей ко всем категориям граждан, все-таки они, будучи мужчинами, не всегда могут понять женские проблемы. В частности, многие не понимают, что такое дискриминация, и как она обидна.
20. Почему это актуально? Именно по женскому вопросу разрыв между миром синагоги и миром современного израильтянина или еврея заграницей особенно силен. Помимо этого женский вопрос высвечивает и много других вопросов – как и почему меняется алаха, в каком направлении она может или должна двигаться. Эта мысль хорошо выражена доктом Тамар Росс в нескольких работах.
Но и помимо этого, появляется все больше мест. Где женщины играют роль в чтении Торы. Вон в школе «Пелах» сами приобрели свиток, сами внесли и сами читают. А специалисты по алахе и у них есть. И вообще, женских молитвенных и читательных кворумов становится все больше и больше. Противная сторона в основном демонстрирует страх перед признанием, что у нас не все хорошо, и кое-что надо исправить, как делал раббан Гамлиэль и другие.
И последнее – причем тут башня? А очень просто, на невероятный и удивительный непостижимый случай, когда окажется, что женщины могут играть ту же роль в обществе, что и мужчины, что суфражизм победит, и что женщины начнут учить Тору, а понятие почета изменится, на этот случай в Тосефте есть заготовка – все входят в число читаюших! Это и есть та самая башня, парящая в воздухе и ждущая своего часа.
