«Трума»
Еврейская традиция придавала огромное значение строительству Святилища – переносного Храма, Шатра Откровения, – усматривая многочисленные параллели между его созданием и сотворением мира: ведь если весь наш мир – место встречи человека с Б-гом, то это тем более верно в отношении Святилища, служившего местом встречи Всевышнего с народом Израиля. Моше было сказано: «[Сделай] все в соответствии с тем образом шатра и теми образами предметов в нем, которые Я показываю тебе…» («Шмот», 25:9). Детальное описание всех его принадлежностей и параметров прямо-таки заставляет искать внутренний смысл каждого элемента Святилища. Среди его многочисленных принадлежностей особое место занимает Ковчег Завета. В нем находились скрижали, полученные Моше на горе Синай; и та часть шатра, а впоследствии и Храма, где он находился, имела особый статус и называлась Святая святых. Формулировка заповеди о постройке Ковчега отличается от подобных ей одной особенностью, присущей только этому месту: «И пусть сделают…» (там же, 25:10). Во всех остальных случаях повелительное наклонение выражено в единственном числе: «И сделай…» И только Ковчег Завета заповедано изготовить всем сынам народа Израиля. Мидраш обращает внимание на эту особенность и истолковывает ее так: «Пусть все придут строить Ковчег, чтобы у каждого была доля в хранимой в нем Торе».
Ковчег символизирует собой всю Тору. Кроме скрижалей Завета, в нем лежал ее свиток, напоминая о желании Б-га видеть ее и Израиль в неразрывном единстве. Тора принадлежит всем евреям, без общинных, сословных и каких-либо иных различий. Фактически она определяет саму сущность еврейского народа, образующего единое и неразделимое целое, а не случайное сообщество индивидуумов. Ни один человек по отдельности и даже целая группа или община не способны сами исполнить все заповеди Торы. «Тора существует только в общине всего народа Израиля», – писал автор комментария «Ор ѓа-хаим». Существуют заповеди, исполнение которых возложено только на женщин, и такие, которые обращены исключительно к мужчинам. Есть заповеди, данные коѓаним, левиим, исраэлим, Санѓедрину, царю. И лишь сообща мужчины и женщины, родители и дети, земледельцы и горожане, священнослужители и простые евреи могут исполнить все заповеди Торы. Евреи не похожи на остальные народы мира. Каждый из нас ответственен за всех, и все мы ответственны за каждого. Только все вместе, без исключения, мы способны выполнить возложенную на нас миссию. Нас всех связывает общая судьба, потому и Ковчег Завета заповедано строить всем вместе.
«Тецавэ»
Этот недельный раздел Торы начинается повелением о зажжении Меноры, золотого светильника, стоявшего в Святилище, а затем и в Храме. «И повели ты сынам Израиля, чтобы они доставляли тебе чистое оливковое масло, выжатое [вручную], для освещения — чтобы зажигать светильник, горящий постоянно. В Шатре Откровения, с внешней стороны завесы, которая перед свидетельством [Завета], будут зажигать его Аѓарон и сыновья его, [чтобы горел он] с вечера до утра пред Богом, – [это] вечный закон, [данный] им для [всех] их поколений от [имени] сынов Израиля» («Шмот», 27:20,21).
Сама Менора служит символом света – понятия, за которым в иудаизме скрывается многое. Свет символизирует Б-га, Светоча вселенной: «…Бог – свет мой и спасение мое…» («Теѓилим», 27:1). Божественный свет сияет в Торе и заповедях: «Ибо заповедь – светильник и Тора – свет…» («Мишлей», 6:23), – но и в душе человеческой, ибо «душа человека – светильник Бога» (там же, 20:27).
Вызывает удивление, почему порядок зажигания Меноры указан в этом разделе: ведь рассказ о ее устройстве изложен в предыдущей недельной главе. Не следует забывать и то, что самой Меноры еще не существует, возведение Шатра Откровения также еще не началось и указания по использованию всех остальных принадлежностей служения будут даны только в книге «Ваикра». Вероятно, имелись веские причины уже сейчас объяснить порядок ее зажигания, и мы можем предположить, что он символизировал нечто очень важное, касающееся всего служения в Святилище.
Тора определяет место, где следует поставить Менору: «В Шатре Откровения, с внешней стороны завесы, которая перед свидетельством [Завета], будут зажигать его Аѓарон и сыновья его». Почему надо было подчеркнуть, что Менора должна стоять с внешней стороны завесы Ковчега, ведь иначе и быть не могло: внутрь, за завесу, мог входить только первосвященник, да и то лишь один раз в год, в Йом-Кипур? А ведь Менору заповедано зажигать каждый день, и поэтому она просто не может находиться в Святая святых.
Смысл этого повеления, на первый взгляд совершенно излишнего, – в искоренении языческого заблуждения, будто Всевышний нуждается в деяниях рук человеческих. Говорит мидраш: «“Чтобы они доставляли тебе чистое оливковое масло”». Тебе, а не Мне, ибо Я в свете не нуждаюсь. Разве Солнце не служит Мне? Когда восходит оно, все живое отводит взор, не в силах вынести ослепительного сияния. Так неужели Мне необходим твой свет?» («Ваикра раба»). Творец Вселенной как бы объясняет человеку: «Я не нуждаюсь в твоих услугах, все, что Я повелеваю тебе, – для твоей же пользы!»