Каждый знает, что в письменной Торе есть много законов, однако, есть много законов, которые в Торе не написаны в явном виде и, тем не менее, достаточно древние. Существуют и законы, по которым существовали разногласия уже в достаточно древний период, и надо было как-то решить спор.
Обсуждение этого мы находим в начале трактата Эрувин. Прежде всего есть законы, принятые в определенной время, иногда в довольно древнее. Так, введение «мукце» приписывается Эзре, есть и вполне исторические достоверные сведения о постановлениях уже минус 1 века. Рабби Шимон бен Шетах, например, изменил условия брачного контракта – кетубы, чтобы уменьшить число разводов. В противоположность им есть законы уже от Моше
Там упоминается понятие «алаха леМоше миСинай (закон, полученный Моше на горе Синайской)» как противоположность законам, которые можно вывести из текста Торы.
Обычно считается, что «алаха леМоше миСинай» означает буквально, что закон передается от самого Моше. Тем не менее, по некоторым вопросам, в одном месте Талмуда говорится, что они являются постановлением, а в другом, что — «алаха леМоше миСинай», из чего можно понять, что скорее верна формулировка, что это — древние законы, принятые всеми, не вызвавшими никакого спора и не имеющие опоры в тексте.
Поскольку в данном месте упоминаются выводы из текста Торы, интересно обсудить какие теории вывода существуют в этом вопросе. Исторически известно, что Хиллель, выходец из Вавилона, продемонстрировал перед главными иерусалимскими авторитетами того времени сынами Бетейры семь приемов вывода. Он сделал это в критической ситуации, когда было неизвестно, как и надо ли вообще приносить пасхальную жертву, когда канун Пасхи пришелся на субботу Ответ – жертву приносить надо, а как принести нож не вспомнил и сам Хилель. К счастью народ сам догадался, что надо привязать нож к шерсти самого животного, пусть сам несёт свою смерть. Вопрос по трактату Эрувин – почему в то время не было эрува в Иерусалима как сейчас, мы оставляем для размышления. Приемы Хиллеля примерно соответствуют части принципов рабби Ишмаэля, которых всего 13, и они даже печатаются в молитвеннике.
Близкий коллега рабби Ишмаэля, рабби Акива тоже имел список из 13 приёмов, но они несколько отличаются. Более длинный список составил рабби Элиэзер сын рабби Йоси Галилейского, у него целых 32 приема.
Некогда я очень интересовался этими приемами и даже изучил книгу целиком посвященную им «Сефер Критут». Там, например, приводятся все случаи употребления «каль ва хомер» в Талмуде.
Человек, который много занимается данными приёмами, все время не оставляет чувство неуверенности, действительно ли эти приёмы выводят законы? Меня даже один раз пригласили на семинар по улучшению взаимоотношений религиозных и нерелигиозных, чтобы объяснить публике, шокированной некоторымми приёмами понаслышке, как это работает.
Возьмем даже самый убедительный прием – «тем более, каль вахомер, a forteriori». Начнем с того, что сам Талмуд говорит во многих местах, что данный прием не применяется для дел со смертной казнью и/или телесным наказанием (правда, и тут нет единства, рабби Элазар сын рабби Шимона применяет и тут). Так, например, заведомо ложных свидетелей казнят за то, что из-за них ложно приговорили к смертной казни, хотя казнь не была приведена в исполнение. Значит, по принципу тем более, надо казнить их, если ложно осужденный был казнен. Но нет! Не применяют в смертных казнях (трактат Макот). Тогда можно было бы действовать наоборот – если не казнят за том, что казнили, тем более не надо казнить за то, что собирались казнить! Но нет! Писание специально оговаривает, что нет («гзерат акатув»). Поэтому прем тем более не идет. С другой стороны, если уже доказано, что данный прием не может применятся ни для смертных казней, ни для освобождения от смертной казни (по большинству мнений), может быть, его не надо применять вообще?
Ещё менее определенно обстоит дело с другими приёмами. Так, «равный покрой, гзера шава» вообще никогда не применяется самостоятельно, что неудивительно, так как он выглядит не очень строгим.
Всё это навевает некоторые сомнения на логику вывода. И, наконец, действительно нашлись мыслители, выступившие против талмудических выводов. Это был рабби Леви бен Гершон, он объявил, что все талмудические выводы являются лишь мнемоническими приёмами, и привел вместо этого собственные приемы, некоторые из которых похожи на талмудические!
Что думает по этому поводу наука юриспруденции?
Наиболее полно осветил данный вопрос недавно покойный Менахем Элон, который был заместителем председателя Верховного суда Израиля. Его фундаментальный труд «Еврейское право» изучается в Израильских университетах, так как еврейское право есть составная часть израильского права. Он переведен на английский и французский и частично на русский.

Автор отмечает там, что сам Талмуд иногда говорит про правдоподобное рассуждение, что это только мнемоническое правило («асмахта беалма»), а иногда, наоборот, объявляет выводом то, что мало на него похоже. Но наиболее интересно рассмотрение талмудических приемов в перспективе общей юриспруденции. Как известно, греки очень гордились своими законами, но в наибольшей степени развили юриспруденцию римляне (римское право).
Так вот, и там тоже существовал исходный базисный текст (12 табличек) и интерпретация играла огромную роль. В рамках этого, Элон объясняет, что на самом деле, работа интерпретатора касалась не только исходного текста Торы, но и авторы Гемры интерпретируют Мишну, ришоним интерпретируют Гемару, Ахроним –Шулхан Арух и так по всем уровням. Более того, сама классификация интепретаторских приёмов у Элона другая, например, он вводит понятия «сужающий мидраш» и «расширяющий мидраш» и др.
Осознание, что еврейское право пользуется, по сути, интерпретацией и к ней часто относятся общечеловеческие приемы логики, существенно проясняет суть дела.